о чем они говорят

он ест больше, чем ты — mangia più di te

наша квартира меньше, чем ваша — la nostra casa è più piccola della vostra

чем раньше, тем лучше — prima è, meglio è

прежде, чем отвечать, подумай! — pensa prima di rispondere

"чем меньше люди думают, тем больше они говорят" (Монтескье) — "Gli uomini meno pensano più parlano" (Montesquieu)

чем критиковать других, посмотри на себя! — pensa per te, invece di criticare gli altri!

чем свет — sul far del giorno (all'alba, prestissimo)

лучше поздно, чем никогда — meglio tardi che mai

to have one's say - высказываться; высказывать своё мнение

he has had his say - он уже высказал своё мнение, он уже имел возможность высказаться

it is now my say - теперь я скажу /моя очередь говорить/

let him have his say - пусть он выскажется

to say one's say - высказывать всё, что думаешь

to have a say in the matter - иметь, влияние в каком-л. деле; участвовать в решении какого-л. вопроса

I have no say in this matter - не я решаю этот вопрос

who has the say in the matter? - за кем решающее слово в этом вопросе?

he said it sharply [in a harsh voice] - он сказал это резко [резким /сердитым/ голосом]

what does he say? - что он говорит?

he said (that) he was busy - он сказал, что он занят

she said (that) she wanted to see me [to read this book] - она сказала, что хочет видеть меня [прочесть эту книгу]

he said (that) she should come - он сказал /велел/, чтобы она пришла

to say smth. to smb. - сказать что-л. кому-л.

to say nothing - ничего не сказать /не говорить/, (про)молчать

I have nothing to say to him - а) мне нечего ему сказать; б) мне с ним не о чем говорить, я и говорить с ним не желаю

I shall say no more - я больше ничего не скажу

say no more! - ни слова больше!, хватит!

he didn't say a word - он не вымолвил /не произнёс, не сказал/ ни (одного) слова

to say to oneself - сказать себе, (по)думать про себя

to say smth. again - повторять что-л.

say that again! - повторите!

to say over a role - повторять /учить/ роль

to say smth. over and over again - повторять что-л. без конца

they say such things out of /through/ envy - они говорят такие вещи из зависти

easier said than done - легче сказать, чем сделать

no sooner said than done - сказано - сделано

the less said the better - чем меньше слов, тем лучше

that is to say - другими /иными/ словами, иначе говоря, то есть

in three weeks' time, that is to say on January 20 - через три недели, другими словами /то есть/ 20-го января

to say what one knows [wants] - говорить (то), что знаешь [хочешь]

do it because I say so - сделай это, потому что я так говорю /велю/

you have no right to say so! - вы не имеете права так говорить!

I'm sorry to say... - к сожалению...

I must say - признаться

the news surprised me, I must say - признаюсь /признаться сказать/, эти новости удивили меня

I mean to say (that...) - (этим) я хочу сказать (что...)

you don't mean to say that... - неужели вы хотите сказать, что...

to say smb. nay - отклонить /отвергнуть/ чью-л. просьбу

to say thank you - сказать «спасибо», (по)благодарить

to say good morning (to smb.) - (по)желать (кому-л.) доброго утра, (по)здороваться (с кем-л.) утром

to say good night (to smb.) - (по)желать (кому-л.) спокойной ночи, (по)прощаться (с кем-л.)

to say goodbye - сказать «до свидания», (по)прощаться

he knows no mathematics to say nothing of cybernetics - он не имеет представления о математике, не говоря уже о кибернетике

not to say... - чтобы не сказать...

he was rude, not to say insolent - он держал себя грубо, чтобы не сказать нагло

(it) goes without saying - само собой разумеется

that was well said - это было хорошо сказано

I don't know how to say it - я не знаю, как это сказать /выразить/

if I may say so - если можно так выразиться

he is, if I may say so, a fool - он, с позволения сказать, дурак

her eyes said more than her words - её глаза были красноречивее её слов

America, or, better said, the United States of America - Америка, или, правильнее сказать, Соединённые Штаты Америки

people /they/ say (that) the experiment was successful - говорят /ходят слухи/, что опыт удался

it is said in the papers that the treaty was signed yesterday - в газетах сообщают, что договор был подписан вчера

he is said to be /they say he is/ a great singer - говорят, (что) он выдающийся певец

he is said to swim well - говорят, (что) он хорошо плавает

it is generally said that... - обычно утверждают /считают/, что...

the law says... - закон гласит..., по закону...

the text of the treaty says - текст договора гласит, в тексте договора записано

the telegram says, it says /is said/ in the telegram - телеграмма гласит, в телеграмме сказано

the letter says, it says /is said/ in the letter - в письме говорится

the notice says that the show is cancelled - в объявлении сказано, что спектакль отменяется

the tower clock says ten o'clock - на башенных часах десять (часов), башенные часы показывают десять (часов)

the publisher says in the preface that... - издатель говорит в своём предисловии, что...

it was said by Plato that... - Платон утверждал, что...; у Платона сказано /говорится/, что...

what I say is - по-моему, по моему мнению, я считаю, мне кажется

and so say all of us - и мы тоже так думаем, и мы такого же мнения

I cannot /couldn't/ say (whether he will come) - я не знаю (придёт ли он)

I wish I could say when it will happen - хотел бы я знать, когда это произойдёт

it is hard to say why [who it was] - трудно (с уверенностью) сказать почему [кто это был]

there is no saying how all this will end - кто знает, как /чем/ всё это кончится

I should say that he is right - я бы сказал /я полагаю/, что он прав

you wouldn't say by his look that... - по его виду не скажешь, что...

what have you to say (to all this)? - какое у вас (обо всём этом) мнение?; что вы (обо всём этом /на всё это/) скажете?

what did he say to that? - каково его мнение на этот счёт?, что он об этом думает?, что он на это сказал?

what do you say to my proposal? - как вы смотрите на моё предложение?

what do you say /what say you/ to a meal [to a trip to London]? - как насчёт того, чтобы поесть [съездить в Лондон]?

what do you say to a game of tennis? - сыграем /не хотите ли сыграть/ в теннис?

to say smth. for [against] smth., smb. - высказываться за [против] чего-л., кого-л.; свидетельствовать в пользу [против] чего-л., кого-л.

I cannot say much for this method - мне нечего сказать в пользу этого метода

I can't say much for his mathematics - я не могу сказать, чтобы он был очень силён в математике

that doesn't say much for his intelligence - это не свидетельствует о его большом уме

I cannot say much for his style - я невысокого мнения об его стиле; об его стиле говорить не приходится

it says little to me - мне это мало что говорит

there is much to say /to be said/ for [against] this plan - многое говорит в пользу [не в пользу] этого плана

there is much to be said on both sides - есть много доводов и за и против

to say a good word for smb. - замолвить за кого-л. словечко

he always has smth. to say to my friends [to their coming] - он всегда возражает против моих друзей [их приезда]

I am afraid he will have smth. to say about it - боюсь, что он будет недоволен этим /возражать против этого/

he has plenty to say for himself - он за словом в карман не полезет

I have nothing to say to this - мне нечего на это возразить

I have nothing to say against him - я ничего против него не имею

to say a poem - читать /декламировать/ стихотворение

to say one's lessons - повторять уроки

to say one's prayers - молиться, читать молитвы

to say mass - служить мессу /обедню/

let us say - скажем, например, к примеру сказать, примерно

come to see me one of these days, let us say Sunday - приходи ко мне на этих днях, скажем, в воскресенье

if fifty is too much, shall we say thirty? - если пятьдесят слишком много, то тогда, может быть, тридцать?

well, say it were true, what then? - ну, допустим, (что) это верно, что ж из того?

say, how is that? - ну как же так?

oh, I say! It was you who spoke to me! - да что вы! Это ведь вы заговорили первая!

so you say! - рассказывайте!, так я вам и поверил!

I should say so! - ещё бы!, конечно!

you don't say (so)! - что вы говорите?, не может быть!, неужели!, скажи(те) на милость /пожалуйста/!

it is just as you say, you said it - вот именно

you may well say so! - совершенно верно /точно/!

to say the word - приказать; распорядиться

you have only to say the word - вам стоит только слово сказать, только прикажите

what he says goes - его слово - закон

when all is said and done - в конечном счёте

before you could say Jack Robinson /knife/ - ≅ не успеешь оглянуться, в один момент

the property is worth, say, four million dollars - это владение стоит приблизительно четыре миллиона долларов

if we compress any gas say oxygen - если мы сожмём любой газ, например /скажем, хотя бы/ кислород

many of them — многие из них

both of them — они оба

They alone can help us. — Только они могут помочь нам.

I like them. — Мне они нравятся.

People matter because of what they are, not what they have. — Людей ценят за то, какие они, а не за то, чем они обладают.

they say that — говорят, что

They say that the government will have to resign. — Говорят, что правительство собирается подать в отставку.

They call us terrorists and say we must be destroyed. — Нас называют террористами и говорят, что нас нужно уничтожить.

they who believe — те, которые верят

Nobody ever admits they are wrong. — Ни один человек никогда не признает, что он неправ.

закон убывающей предельной полезности
Утверждает, что при потреблении блага общая полезность увеличивается, а предельная полезность по мере удовлетворения потребителя (насыщения потребности) сокращается с каждой дополнительной единицей блага. Закономерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку (laws of transition from plan to market economy) - выявленный историческим опытом факт: во всех без исключения странах бывшего СССР и Восточной Европы, совершивщих в конце ХХ – начале ХХI века переход от социализма к капитализму, от централизованной системы планирования и управления экономикой к рыночной системе, или – кратко – от плана к рынку, наблюдалась сходная траектория развития.[1] Спад, стабилизация, подъем – вот то, что можно математически описать U–образной кривой и назвать универсальной логикой реформ [2]. В России до сих пор остается актуальной полемика о том, что произошло в «лихие девяностые» — по выражению одних, и «время надежд» — по мнению других. Первые говорят о тяжелейшем экономическом спаде 1990-х, когда все действительно катилось под гору: объемы производства сокращались, инфляция чудом остановилась на пороге разрушительной гиперинфляции, у всех на памяти финансовые пирамиды, разгул преступности, «назначение» близких к власти людей миллионерами, задержки с выдачей заработной платы и пенсий, кричащая бедность оставшихся без работы… Все это было. Но все это было и в остальных, без малого тридцати постсоциалистических странах! Вот в чем корень вопроса. Что же: везде к власти пришли бездарные руководители, да еще враги собственных народов? Но так, наверное, не бывает … Вторые сосредоточивают внимание на тех качественных переменах, которые происходили в России в 90-е годы. Они говорят о принятии судьбоносных решений, преобразивших страну, о накоплении элементов рыночной экономики, создании нового законодательства, новых организационных структур, о накоплении опыта предпринимательства, самостоятельности в действиях людей, о зачатках самоуправления. Не сразу (сказывается известное свойство инерционности экономических систем), но все же новые рыночные механизмы начинали действовать… Когда же, в начале 1999 года после известного кризиса, начался быстрый подъем экономики, и в конце этого же года пришел к власти В.В.Путин, ситуация изменилась. Подъем продолжался почти десять лет, и первое десятилетие ХХ1 века стали называть Путинским десятилетием. Таких темпов роста экономики и повышения жизненного уровня населения, по-видимому, не знала история России. (Заметим, правда, что в некоторых странах послекризисный подъем оказался даже еще круче – до 9-10% в год, а, например, Казахстан выполнил задачу удвоения ВВП за 10 лет, которую не удалось решить России, при всех ее успехах, хотя президентом такая задача была поставлена.). Для многих вывод из всего сказанного напрашивался простой: прежний, ельцинский, режим был плох, а путинский – хорош, успешен. Или еще проще и определеннее: президент Ельцин губил Россию, а президент Путин ее спас. Казалось бы, было найдено вполне убедительное объяснение того, что произошло со страной за последние два десятилетия. Все определяется личностью руководителя страны, его достоинствами и недостатками. Был плохой руководитель – в стране был спад; с хорошим руководителем начался подъем. Но, оказывается, не все так просто. Повторим. В 1990-е гг. почти три десятка стран отбросили оковы социализма и начали переход к рыночной экономической системе. Эти страны очень разные: по своей величине – от России до Эстонии; по уровню экономического развития – от ГДР до Монголии; по продолжительности существования в них социалистического строя, по степени былого подчинения Советской империи – от стран Балтии, сключенных в СССР до Албании, противника СССР; по жесткости внутренних режимов – от диктатуры в Туркмении до демократии в Чехии. Наконец, сам переход в разных странах осуществлялся по-разному: в одних – методом «шоковой терапии»; в других – постепенным, эволюционным путем; где-то он был сопряжен с кровавым переворотом (Румыния) или даже с войнами (Югославия, Закавказье), а где-то – с бархатной революцией. По-разному осуществлялся и важнейший процесс перехода к капитализму – приватизация государственной собственности. Применялся по меньшей мере десяток базовых моделей приватизации – ваучерной, денежной, массовой, аукционной, инсайдерской и так далее. Наконец, эти ранее социалистически ориентированные страны населяют народы, чрезвычайно непохожие друг на друга по историческому прошлому, традициям, культуре, национальному характеру, а также, как сказал бы Лев Гумилев, по пассионарности. К тому же нельзя не отметить разнообразие биографий, характеров и политических убеждений лидеров, возглавлявших эти государства на тех или иных этапах постсоциалистического перехода. Среди них оказались и бывшие партийные вожди (их большинство), и руководитель оборонного предприятия, и академический ученый, и даже писатель. И при таком разнообразии условий и обстоятельств, во всех без исключения государствах, о которых идет речь, траектория постсоциалистического перехода оказалась сходной! Различия – в глубине и продолжительности спада, в крутизне начавшегося подъема, сроках восстановления предреформенного уровня общественного производства. Тут, конечно, сказывались и объективные условия, и человеческий фактор. Можно по-разному анализировать эти различия. Есть экономисты, которые пытались противопоставить бывшие республики СССР и страны ЦВЕ – Центральной и Восточной Европы. В первых реформы в целом явно отставали от хода реформ во вторых. Значит, говорили эти экономисты, дело в зрелости социализма, в разной степени его «укорененности» в обществе. Но среди бывших советских республик – Эстония, где реформы прошли исключительно быстро и успешно, а среди стран ЦВЕ, например, Румыния, отстававшая в темпах преобразований даже от Украины, не говоря уже о России. Другие аналитики, обратив внимание на то, что путинское десятилетие совпало с крутым повышением мировых цен на нефть и газ, объясняли экономический рост России именно этим благоприятным обстоятельством. Но, оказывается, не меньшим экономическим ростом в эти годы отличился и ряд стран-импортеров нефти как в ЦВЕ, так и на постсоветском пространстве. Продолжительность спада производства и периода высокой инфляции – самая важная характеристика тех трудностей, которые испытывались населением постсоциалистических стран в процессе перехода к рынку и успешности этого перехода. Она оказалась очень разной. Наименьшая – в тех странах, которые провели «шоковую терапию», то есть либерализовали цены и ужесточили бюджетную политику, в ряде случаев решительно ввели новую национальную валюту, новые нормы валютного обмена. Такими были первопроходец «шоковой терапии» Польша, а также Эстония, Литва, Латвия, Словакия, Словения, Хорватия. Все они после спада начали подъем экономики уже в 1995-96 годах и восстановили дореформенный уровень ВВП уже к началу века. Напротив, наибольшие трудности испытали народы тех стран, власти которых предпочли постепенные, «щадящие» реформы, откладывали начало реформ (Украина, Румыния, Болгария и др.). Что касается России, то она вначале (при правительстве Ельцина-Гайдара) попыталась осуществить «шоковую терапию», но очень скоро отказалась от этого. Если быть точным, то «отменил» шоковую терапию VI Съезд народных депутатов, состоявшийся в первых числах апреля 1992 г., то есть через три месяца после начала реформ. Может быть, по этой причине России, например, до сих пор не удалось выйти из периода высокой инфляции, снизить ее до приемлемого уровня в 2–3% в год. (Частный пример: это обстоятельство ощущает на себе каждый, кто хотел бы воспользоваться ипотекой для покупки квартиры: проценты запретительно высоки.). Дореформенный уровень ВВП Россия восстановила лишь в 2006 – 2007 году. (К началу мирового кризиса, который вновь отбросил ее экономику вспять). Из этих сопоставлений можно сделать вывод, прямо противоположный приведенному выше: главное в таких исторических процессах – не выбор или смена действующих лиц. Их таланты, волевые качества, заслуги имеют значение, но дополнительное. Развитие экономики страны определяется экономическими законами, которые столь же не подвластны людям, как законы природы. В данном случае речь идет о законах экономики переходного периода. Разумеется, надо учесть, что описанная в этой статье закономерность (как и вообще любая реальная закономерность) прокладывает себе дорогу через колебания, отклонения, откаты назад и рывки вперед, проявляя себя, в целом, лишь как тенденция. Но она – очевидна. См.также: Градуализм, Транзитология, Трансформационная инфляция, Трансформационные структурные сдвиги, Трансформационные ценовые сдвиги в экономике, Трансформационные эффект., Финансовая стабилизация, «Шоковая терапия» [1] Китай и Въетнам не в счет: они начинали постсоциалистический переход в принципиально иных условиях: эти страны в то время еще не прошли этап индустриализации и располагали колоссальным резервуаром рабочей силы, позволявшим строить новую для них, капи талистическую экономику не вместо социалистической, а рядом с ней. [2] См. Лопатников Л.И. Универсальная логика реформ. «Известия» от 10 января 2006 г.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• law of diminishing marginal utility

закон убывающей предельной полезности
Утверждает, что при потреблении блага общая полезность увеличивается, а предельная полезность по мере удовлетворения потребителя (насыщения потребности) сокращается с каждой дополнительной единицей блага. Закономерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку (laws of transition from plan to market economy) - выявленный историческим опытом факт: во всех без исключения странах бывшего СССР и Восточной Европы, совершивщих в конце ХХ – начале ХХI века переход от социализма к капитализму, от централизованной системы планирования и управления экономикой к рыночной системе, или – кратко – от плана к рынку, наблюдалась сходная траектория развития.[1] Спад, стабилизация, подъем – вот то, что можно математически описать U–образной кривой и назвать универсальной логикой реформ [2]. В России до сих пор остается актуальной полемика о том, что произошло в «лихие девяностые» — по выражению одних, и «время надежд» — по мнению других. Первые говорят о тяжелейшем экономическом спаде 1990-х, когда все действительно катилось под гору: объемы производства сокращались, инфляция чудом остановилась на пороге разрушительной гиперинфляции, у всех на памяти финансовые пирамиды, разгул преступности, «назначение» близких к власти людей миллионерами, задержки с выдачей заработной платы и пенсий, кричащая бедность оставшихся без работы… Все это было. Но все это было и в остальных, без малого тридцати постсоциалистических странах! Вот в чем корень вопроса. Что же: везде к власти пришли бездарные руководители, да еще враги собственных народов? Но так, наверное, не бывает … Вторые сосредоточивают внимание на тех качественных переменах, которые происходили в России в 90-е годы. Они говорят о принятии судьбоносных решений, преобразивших страну, о накоплении элементов рыночной экономики, создании нового законодательства, новых организационных структур, о накоплении опыта предпринимательства, самостоятельности в действиях людей, о зачатках самоуправления. Не сразу (сказывается известное свойство инерционности экономических систем), но все же новые рыночные механизмы начинали действовать… Когда же, в начале 1999 года после известного кризиса, начался быстрый подъем экономики, и в конце этого же года пришел к власти В.В.Путин, ситуация изменилась. Подъем продолжался почти десять лет, и первое десятилетие ХХ1 века стали называть Путинским десятилетием. Таких темпов роста экономики и повышения жизненного уровня населения, по-видимому, не знала история России. (Заметим, правда, что в некоторых странах послекризисный подъем оказался даже еще круче – до 9-10% в год, а, например, Казахстан выполнил задачу удвоения ВВП за 10 лет, которую не удалось решить России, при всех ее успехах, хотя президентом такая задача была поставлена.). Для многих вывод из всего сказанного напрашивался простой: прежний, ельцинский, режим был плох, а путинский – хорош, успешен. Или еще проще и определеннее: президент Ельцин губил Россию, а президент Путин ее спас. Казалось бы, было найдено вполне убедительное объяснение того, что произошло со страной за последние два десятилетия. Все определяется личностью руководителя страны, его достоинствами и недостатками. Был плохой руководитель – в стране был спад; с хорошим руководителем начался подъем. Но, оказывается, не все так просто. Повторим. В 1990-е гг. почти три десятка стран отбросили оковы социализма и начали переход к рыночной экономической системе. Эти страны очень разные: по своей величине – от России до Эстонии; по уровню экономического развития – от ГДР до Монголии; по продолжительности существования в них социалистического строя, по степени былого подчинения Советской империи – от стран Балтии, сключенных в СССР до Албании, противника СССР; по жесткости внутренних режимов – от диктатуры в Туркмении до демократии в Чехии. Наконец, сам переход в разных странах осуществлялся по-разному: в одних – методом «шоковой терапии»; в других – постепенным, эволюционным путем; где-то он был сопряжен с кровавым переворотом (Румыния) или даже с войнами (Югославия, Закавказье), а где-то – с бархатной революцией. По-разному осуществлялся и важнейший процесс перехода к капитализму – приватизация государственной собственности. Применялся по меньшей мере десяток базовых моделей приватизации – ваучерной, денежной, массовой, аукционной, инсайдерской и так далее. Наконец, эти ранее социалистически ориентированные страны населяют народы, чрезвычайно непохожие друг на друга по историческому прошлому, традициям, культуре, национальному характеру, а также, как сказал бы Лев Гумилев, по пассионарности. К тому же нельзя не отметить разнообразие биографий, характеров и политических убеждений лидеров, возглавлявших эти государства на тех или иных этапах постсоциалистического перехода. Среди них оказались и бывшие партийные вожди (их большинство), и руководитель оборонного предприятия, и академический ученый, и даже писатель. И при таком разнообразии условий и обстоятельств, во всех без исключения государствах, о которых идет речь, траектория постсоциалистического перехода оказалась сходной! Различия – в глубине и продолжительности спада, в крутизне начавшегося подъема, сроках восстановления предреформенного уровня общественного производства. Тут, конечно, сказывались и объективные условия, и человеческий фактор. Можно по-разному анализировать эти различия. Есть экономисты, которые пытались противопоставить бывшие республики СССР и страны ЦВЕ – Центральной и Восточной Европы. В первых реформы в целом явно отставали от хода реформ во вторых. Значит, говорили эти экономисты, дело в зрелости социализма, в разной степени его «укорененности» в обществе. Но среди бывших советских республик – Эстония, где реформы прошли исключительно быстро и успешно, а среди стран ЦВЕ, например, Румыния, отстававшая в темпах преобразований даже от Украины, не говоря уже о России. Другие аналитики, обратив внимание на то, что путинское десятилетие совпало с крутым повышением мировых цен на нефть и газ, объясняли экономический рост России именно этим благоприятным обстоятельством. Но, оказывается, не меньшим экономическим ростом в эти годы отличился и ряд стран-импортеров нефти как в ЦВЕ, так и на постсоветском пространстве. Продолжительность спада производства и периода высокой инфляции – самая важная характеристика тех трудностей, которые испытывались населением постсоциалистических стран в процессе перехода к рынку и успешности этого перехода. Она оказалась очень разной. Наименьшая – в тех странах, которые провели «шоковую терапию», то есть либерализовали цены и ужесточили бюджетную политику, в ряде случаев решительно ввели новую национальную валюту, новые нормы валютного обмена. Такими были первопроходец «шоковой терапии» Польша, а также Эстония, Литва, Латвия, Словакия, Словения, Хорватия. Все они после спада начали подъем экономики уже в 1995-96 годах и восстановили дореформенный уровень ВВП уже к началу века. Напротив, наибольшие трудности испытали народы тех стран, власти которых предпочли постепенные, «щадящие» реформы, откладывали начало реформ (Украина, Румыния, Болгария и др.). Что касается России, то она вначале (при правительстве Ельцина-Гайдара) попыталась осуществить «шоковую терапию», но очень скоро отказалась от этого. Если быть точным, то «отменил» шоковую терапию VI Съезд народных депутатов, состоявшийся в первых числах апреля 1992 г., то есть через три месяца после начала реформ. Может быть, по этой причине России, например, до сих пор не удалось выйти из периода высокой инфляции, снизить ее до приемлемого уровня в 2–3% в год. (Частный пример: это обстоятельство ощущает на себе каждый, кто хотел бы воспользоваться ипотекой для покупки квартиры: проценты запретительно высоки.). Дореформенный уровень ВВП Россия восстановила лишь в 2006 – 2007 году. (К началу мирового кризиса, который вновь отбросил ее экономику вспять). Из этих сопоставлений можно сделать вывод, прямо противоположный приведенному выше: главное в таких исторических процессах – не выбор или смена действующих лиц. Их таланты, волевые качества, заслуги имеют значение, но дополнительное. Развитие экономики страны определяется экономическими законами, которые столь же не подвластны людям, как законы природы. В данном случае речь идет о законах экономики переходного периода. Разумеется, надо учесть, что описанная в этой статье закономерность (как и вообще любая реальная закономерность) прокладывает себе дорогу через колебания, отклонения, откаты назад и рывки вперед, проявляя себя, в целом, лишь как тенденция. Но она – очевидна. См.также: Градуализм, Транзитология, Трансформационная инфляция, Трансформационные структурные сдвиги, Трансформационные ценовые сдвиги в экономике, Трансформационные эффект., Финансовая стабилизация, «Шоковая терапия» [1] Китай и Въетнам не в счет: они начинали постсоциалистический переход в принципиально иных условиях: эти страны в то время еще не прошли этап индустриализации и располагали колоссальным резервуаром рабочей силы, позволявшим строить новую для них, капи талистическую экономику не вместо социалистической, а рядом с ней. [2] См. Лопатников Л.И. Универсальная логика реформ. «Известия» от 10 января 2006 г.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• law of diminishing marginal utility